сегодня, во время очередного прихода, я разговаривал с ЛермонтовымЛермонтов говорит мне:
- Либо пишите стишки, читайте меня, Саню и Федора Михайловича и страдайте от всего дерьма в своей жизни, либо ходите на вписки, вешайтесь на парней и становитесь расчетливой тварью. Третьего, увы, не дано, уважаемый.
Я, хмурясь, машу перед его носом томиком с его же избранными произведениями.
- Нет, ну как так?! Вы, между прочим, могли хоть посочувствовать, ободрить как-нибудь, а тут сразу в лоб мне всякое… Вот, послушайте…
Шелест тонких от старости страниц. Михаил Юрьевич скрещивает руки на груди, выжидающе глядя на меня.
- Что без страданий жизнь поэта? И что без бури океан? Он хочет жить ценою муки, ценой томительных забот. Он покупает неба звуки, он даром славы…
- Не берет, - заканчивает он строчку своего же стихотворения и кивает головой. – И что вас не устраивает?
Я развожу руками.
- Вы хотите сказать, что мне приходится все это терпеть только из-за того, что иногда у меня выходит написать кое-что годное, а большинство идей, на деле, даже за пределы головы не выходят?
- Вы воспринимаете лишь часть, вырванную из огромного потока всего, что было написано, - с интересом вертя в руках мои розовые наушники, говорит он.
Чуть помедлив, он прибавляет:
- Однако за талант, скорее всего, расплатиться вам придется многими чувствами. Если он у вас есть, конечно, - он никак не реагирует на мой вызывающий взгляд, - что еще под большим вопросом.
- И без вас знаю, спасибо, - бросаю я, тяжело вздыхая.
- Что вы думаете по поводу «Смерти поэта»? – вдруг спрашивает Лермонтов.
Я окидываю его недоверчивым взглядом, снова оторвавшись от монитора.
- Вам не следует этого знать, иначе может нарушиться ход истории.
- О, мне достаточно будет общих фраз, - он проводит пальцем по плазменной панели, которая, очевидно, забавляет его, - не каждый день случается переместиться на пару веков вперед.
Разворачиваясь к нему, я по привычке одергиваю прядь коротких волос.
- Скажем так, ваше творчество проходят во всех школах, разбирают самые важные произведения от и до, и, думаю, будут разбирать еще очень долго, - говорю я. – Вас чтут не так, как, например, Александра Сергеевича, но, если на то пошло, интерес к литературе в наше время падает сам по себе, так что это все закономерно.
- Понимаю, - задумчиво проговаривает он. – Но я вижу у вас совсем другое отношение.
- Самое главное, что в этот раз ваша книга, - я хлопаю рукой по старой обложке, улыбаясь, - попала мне в руки очень вовремя. Спустя два года начинаешь по-другому смотреть на некоторые вещи.
- Что ж, может быть, я загляну к вам еще года через два, - он пожал мне руку. - Уверен, и стихи у вас станут лучше, и с тоской вы справитесь – вы не должны отчаиваться, иначе из жизни навсегда исчезнет кое-что очень важное для таких людей, как мы с вами…
- Вдохновение, - поспешно заканчиваю за него я.
- Именно. Зачастую это последнее, что остается у нас.
Я поднимаюсь с кресла, неловко оглядываю пустую, промерзшую комнату.
- Может, чаю напоследок?
- Благодарю, но время на исходе. У вас его, насколько мне известно, тоже не в избытке.
- И то верно, - отвечаю я, когда Лермонтов на моих глазах уже начинает блекнуть. – Последний вопрос, Михаил Юрьевич!
Он улыбается.
- Говорите.
Пальцы сами сжимаются в кулаки.
- Если я сам не могу уже позволить себе многие эмоции, боясь утонуть в засасывающем меня безумии, - от напряжения я снова заикаюсь, - то с чем я останусь, если в жертву надо будет принести еще больше?
Лермонтов ничего не отвечает мне и лишь бросает последний взгляд на потрепанное издание восьмидесятых годов, продолжая улыбаться, как будто не желая так рано раскрывать мне все карты жизни, которая давно уже кончилась для него самого. Я опять остаюсь в окружении холодного, бездушного воздуха и книг, с мыслями только о том, что на этих страницах мне предстоит найти для себя еще очень много нового.Вообще, вот что бывает, когда ты открываешь книгу спустя месяцы - и оказывается, что лучшего времени и быть не могло.
Я не наркоман. А если серьезно, давно хотелось написать что-то такое, а тут прям случай подвернулся. Именно благодаря тому, что я сегодня засел за стихи, в этом посте нет ангста, который не оставлял меня почти весь день.
@музыка:
Maroon 5 - Moves like Jagger
@настроение:
торкает
@темы:
фанфики,
я вижу разноцветных гусей,
нас двое